Образовательного контента много, но что с ним делать — не всегда понятно.

Максим Спиридонов: В том, как упаковывают образовательный контент, очень много интуиции и очень мало каких-то алгоритмических решений. Например, школьный учитель нудно, скучно, неинтересно рассказывает про теорему Пифагора. А как это сделать интересно? Показать ученикам фильм Discovery? А может, что-то на Netflix взять? Нет методологии.

Онлайн-образование — это не только удаленка (а еще прокторинг, психометрия и столько практики, сколько потребуется)

Сергей Рощин: Когда существенная часть того, что мы делаем [в процессе обучения], имеет электронный след, вокруг него формируются разные сервисы. Прокторинг (контроль прохождения тестов в режиме реального времени. — Прим. ред.), психометрическая поддержка (когда преподаватель может получать информацию о том, как учащиеся осваивают ту или иную тему). Когда вы работаете с классом в 30 человек — это одно, но когда ваш онлайн-курс слушают 100 тысяч человек — это уже совсем другие практики и данные, которые позволяют по-новому задействовать образовательные технологии.
Елена Тихомирова: У электронного обучения есть преимущество, которое бьет все остальные: возможность автономной практики, которую человек выполняет сам по себе. Плюс автоматизированной практики в том, что она не теряет терпение. Если в случае очного обучения есть аудитория, которой надо двигаться дальше, то в онлайне мы можем что-то повторить, можем понять, что человек не очень хорошо справился, и дать ему то же задание через пару дней. И, используя разные инструменты, спроектировать траекторию так, чтобы он успешно дошел до финала.

Офлайновое образование никуда не исчезнет

Сергей Рощин: Когда спрашивают, когда же онлайн снесет традиционные образовательные программы (помните, как в фильме «Берегись автомобиля»: «Есть мнение, что народные театры вскоре вытеснят… театры профессиональные»), я отвечаю: «Никогда». При доступе к морю информации нужны лоцманы, которые в этом море информации помогут расставить акценты и понять, где мель, а где фарватер. С этой точки зрения качество преподавателя не в том, чтобы быть транслятором, а в том, чтобы быть комментатором, экспертом, который в диалоге с учащимся собирает для него программу.
Максим Спиридонов: Теплое ламповое участие в процессе обучения, с одной стороны, делает процесс дороже, с другой — обеспечивает результат. Загадка, которая пока не имеет решения: как оцифровать свой стыд перед преподавателем?

Геймификация — весело, но неэффективно

Максим Спиридонов: Геймификация, движение в сторону короткого контента — это по большому счету способ подсластить пилюлю, как-то упростить жизнь. Вопрос, который мы себе задаем в последнее время: а нужно ли? Образование — это во многом преодоление. Если преодоление убрать, не возникают правильные нейронные связи. Мы сами попробовали геймификацию, потом откатились и видим сейчас, что рынок делает так же.
Елена Тихомирова: Обучение — это сложно и больно. И должно быть сложно и больно! Если не сложно и не больно, то обучение не произойдет от слова «совсем». Более того, если не сложно и не больно, вы его никогда ценить не будете.
…Геймифицировать надо живой процесс. Создавать процесс на основе геймификации не получится. Проекты проваливаются: люди приходят, тыкают, им прикольно, а потом — помните эти бесконечные бейджики Foursquare? Где они? Любопытство угасло.
В учебном процессе геймификация очень хорошо работает на поддержание первичного любопытства. Полезно делать игровые кампании — два-три раза в год поиграли, получили какие-то плюшки, а дальше пошли туда, где должно быть сложно и больно.

Не стоит хвататься за новые образовательные инструменты. Иногда стоит подождать

Елена Тихомирова: У нас — всех, кто занимается онлайн-обучением — есть одна общая черта: как только появляется новый инструмент, он немного все остальное туманит: о, вот она, the next big thing — надо срочно бежать и хотя бы попробовать. Мне кажется, очень важно научиться немного ждать. Инструмент может быть классным, но надо понять, чтó он может, а чего не может, и не поставить классный инструмент туда, где он не будет работать. Надо уметь найти каждому инструменту его место и скомпоновать траекторию обучения так, чтобы все они играли как оркестр.

При этом образовательные программы устаревают раньше, чем заканчивается учебный год

Сергей Рощин: Каждые полгода происходит обновление рынка онлайн-образования. Чуть медленнее движется европейский образовательный рынок, чуть активнее — американский. Очень серьезным игроком становится китайская национальная платформа онлайн-образования.
Екатерина Черкес-заде: Пример десятилетней давности: когда вышел фильм «Аватар», мы поняли, что, если через полгода студенты курса компьютерной графики не будут уметь работать со стерео-3D, они просто не трудоустроятся. Программа была переписана за новогодние каникулы. Тот выпуск — до сих пор основные супервайзеры 3Dв России.

Гуманитариям нужно программирование

Сергей Рощин: Когда я обсуждаю с коллегами новые образовательные программы, в том числе гуманитарных направлений, и они говорят, что нужен еще такой-то иностранный язык, я говорю: нет, вашим вторым языком должен быть Python. Такова реальность, и другой уже не будет.

IT-компаниям не хватает менеджеров

Максим Юрищев: Мы, IT-компании, испытываем чудовищный кадровый голод. Это можно видеть по тому, что все крупные IT-компании так или иначе занимаются образовательными проектами. Но с программированием, с разработкой все немножко устоялось: есть языки программирования, есть море информации, в которой надо просто уметь и хотеть разбираться (в этом смысле онлайн-курсы просто идеальны). Но есть большая лакуна — менеджеры IT-проектов, менеджеры продуктов. Это настолько новая сфера, что даже четкую границу между этими двумя специальностями провести сложно. Все менеджеры продуктов, которые сейчас есть в индустрии, — самоучки. Только года два-три назад эта лакуна начала заполняться: появилась Школа продакт-менеджеров «Яндекса», появились большие курсы у «Нетологии».

The Next Big Thing — агротех

Алексей Шаповалов: Краснодар сейчас говорит о том, что аграрная отрасль развивается космическими темпами. Компетенции, которые в этой сфере нужны, находятся на стыке инженерии, медицины, высоких технологий.

Учиться придется всю жизнь

Екатерина Черкес-заде: Нет смысла делить образование на начальное, среднее, высшее, дополнительное и т. д. В среднем пять-шесть раз в жизни человек выбирает новую профессию или добирает в текущей. Надо учить человека учиться всю жизнь и формировать свою образовательную траекторию.

Источник: Теории и практики